Симфония на краю жизни

Героические 872 дня блокады. Ни одному мегаполису не довелось выдержать такую жестокую, продолжительную осаду и остаться неприступным. Муки лютого голода, промозглой стужи, ожидание смерти в часы воздушных тревог. Без движения транспорта, электричества, телефонной связи. 27 января 1944-го советские войска провели наступательную операцию и сняли кольцо окружения. В год 80-летия разгрома немцев под Ленинградом вспомним, как продержался город на Неве, а жил он в том числе музыкальной и театральной жизнью.

Не мог не писать

Местные следили за развитием событий с первых дней войны, пытались предугадать судьбу родного города. 8 сентября 1941 года после массированного артобстрела стало ясно: враг рядом, трагедии не избежать. Гитлеровцы сжали кольцо и лишили Северную столицу возможности снабжения. За время блокады, длившейся более двух лет, на Ленинград враг сбросил тысячи авиа-бомб и снарядов. Основные цели - объекты жизнедеятельности. Однако обречённые на голод и холод горожане не сдавались. Промышленность не прекращала работать, ленинградцы трудились на оборонных предприятиях, воевали в дивизиях народного ополчения.

Всё это время 34-летний Дмитрий Шостакович осаждал военкомат, требовал отправить на фронт. Ему каждый раз отказывали. Вместе со всеми он строил противотанковые укрепления, тушил на чердаках зажигательные бомбы. Параллельно занимался творчеством и создал одно из самых важных своих произведений. «В это время я выполнял две обязанности: композитора и пожарника - дежурил на крыше консерватории. И таскал туда партитуру, не мог от неё оторваться», - вспоминал композитор.###

Симфония - сложное музыкальное произведение. Оно требовало от автора высокой самоотдачи и невероятной силы духа, чтобы сочинять, находясь на волосок от смерти. «Не мог её не писать. Кругом шла война. Я должен был быть вместе с народом, хотел создать образ нашей сражающейся страны, запечатлеть его в музыке», - отмечал маэстро.

Воссоздавая шедевры

Дворцы и музеи после фашистских атак превращались в развалины. Чтобы картины, статуи, мебель не уничтожались и не вывозились в Германию, с первого дня войны в Эрмитаже началась кропотливая работа - сотрудники музея, технические служащие, охрана упаковывали экспонаты для транспортировки в Свердловск. «Со второго дня на помощь пришли сотни ленинградцев, которые любили Эрмитаж.

К еде и отдыху этих людей приходилось принуждать приказом! » - писал директор музея академик Иосиф Орбели. Благодаря им уже в июле эвакуировали свыше миллиона художественных произведений.

Пустые рамы решили оставить на местах. По залам, где ещё недавно размещались великие полотна, музейщики водили самые настоящие экскурсии. «Весной, где-то в конце апреля 1942-го, были курсы младших лейтенантов. Курсанты помогли нам вытащить великолепную ценную мебель, которая оказалась под водой… А потом я взял этих ребят из Сибири и повёл по Эрмитажу. Получилась самая удивительная экскурсия в моей жизни. И пустые рамы, оказывается, впечатляют», - вспоминал сотрудник Эрмитажа Павел Губчевский.

Промороженные за зиму стены сверху донизу покрыл иней. На них золотые, дубовые, маленькие и огромные прямоугольники. Ещё недавно они обнимали работы Пуссена и Рембрандта, а теперь были для экскурсовода обозначением картин. Губчевский видел во всех подробностях фигуры, лица, складки одежды, он искупал отсутствие полотен жестами и интонацией. Использовал всю свою фантазию. Гости пристально разглядывали пространство, о котором шла речь. Зияющие глазницы рам превращались в пейзажи и портреты, начинали играть всеми красками. Считается, что словом нельзя передать живопись. Однако в той блокадной жизни оно воссоздавало шедевры.

Под святой защитой

Экспонаты музеев города, которые не успели эвакуировать, решили укрыть в Исаакиевском соборе. Была надежда, что бомбить его если и будут, то в последнюю очередь, ведь это не военный объект. На крыше горожане организовали посты противовоздушной обороны. В сквере разместили зенитные орудия. Окна святилища заложили кирпичами и мешками с песком. Так спасали сокровища культуры.

В темноте и морозной сырости музейщики работали не покладая рук. Проверяли состояние картин и других экспонатов, сушили их и проветривали, даже реставрировали. Жили в подвале собора, где установили буржуйку и построили нары. Летом 1941 года сюда перевозили раритетные коллекции и сотрудники пригородных музеев. Никто из них не ожидал, что останется на всю зиму. С 60 взрослыми в подвале находились трое детей.###

Температура в помещении не поднималась выше пяти-семи градусов. На полу - слой воды, люди передвигались по узким дощечкам. Ребята сидели, прижавшись друг к другу, пока взрослые работали, поддерживали огонь в печи.

Из населявших подвал собора 20 человек погибли в первую зиму от голода и холода, остальные сильно ослабли. Выживших позже переместили в специальный стационар. Десяток едва державшихся на ногах сотрудников продолжал заботиться о народном достоянии.

Купола-невидимки

Часто гости города интересуются: как все красивейшие архитектурные сооружения уцелели в блокаду? Дело в том, что ленинградцы показали чудеса маскировки. Для защиты достопримечательностей разработали специальные проекты. Памятники Медному всаднику

и Николаю I вначале плотно обкладывали мешками с песком, после укрывали специальным деревянным стаканом. Вид сверху, глазами лётчика, напоминал руины. Иногда рядом ставили фанерные копии, их немцы и бомбили. Многие монументы сняли и закопали. Так, известных коней Клодта спрятали в саду Аничкова дворца. И не зря: на одном из постаментов остались следы снарядов.

Фото: Защищённый мешками памятник императору Николаю I

Самое сложное - здания. Их не закопаешь, не укроешь. Высотные доминанты служили главным ориентиром для вражеских бомбёжек. Знаменитые шпили стали привязками для прицельной стрельбы по военным объектам, школам, госпиталям, так что маскировка их под парки или в цвет серо-голубого неба спасала жизни людей. Задача легла на плечи молодых альпинистов, но масляную краску можно было использовать не всегда - она уничтожила бы хрупкую позолоту куполов, поэтому шили специальные чехлы.

Для того чтобы укрыть «иглу» Адмиралтейства, потребовалась «юбка» весом полтонны. Её надевали при помощи воздушного шара. Верхолазы работали под обстрелом, в сорокаградусные морозы и по ночам.

«Альпинистам блокадного Ленинграда» посвящена мемориальная доска. Она находится на территории Петропавловской крепости, чей собор был также спасён ими. Имена пятерых отважных маскировщиков навеки выгравированы в камне. Двое из них умерли во время блокады. На открытии барельефа в 2015 году присутствовал Михаил Бобров, единственный на тот момент оставшийся в живых из группы.

Фото: Альпинистка Ольга Фирсова перед подъёмом на шпиль Адмиралтейства

Красавица, Гришка и Маяк

До войны Ленинградский зоопарк населяло более сотни зверей и птиц. Эвакуировать успели около половины животных. Вывезли носорога, тигров, пантер. Остались бизоны, обезьяны, страусы и другие питомцы. Немало их погибло от бомбёжек. Жертвами авиаударов стали любимица ленинградцев - слониха Бетти, олени, медвежата и тигрята.

Работники зоосада и жители осаждённого города делали всё, чтобы спасти зверушек от холода и голода. Кормили их овощами с огорода, что разбили прямо на территории. Выращивали капусту, картофель, овёс, на городских газонах косили траву. Осенью собирали рябину и жёлуди.###

Бегемотиха выжила в блокаду благодаря тому, что за ней беззаветно ухаживала Евдокия Дашина. Она кормила, поливала Красавицу, шкура которой без купания трескалась, смазывала раны. Также остались целыми и невредимыми медведь Гришка, антилопа-нильгау Маяк, чёрный гриф Верочка. Зоопарк продолжал работать, показывая, что и сам Ленинград живёт. Удивительный факт: за всю блокаду он закрылся лишь однажды - зимой.

В войну принимал горожан и Театр зверей Ивана Раевского и Тамары Рукавичниковой. В блокаду они выступали с медвежатами, собаками, обезьяной, лисицей, козликом. Дрессировщики перевозили подопечных в клетках по городу и показывали представления для раненых и детей.

Фото: Театр зверей выступает перед моряками Балтийского флота, 1943 год

Игра не на жизнь

Древние считали: когда говорят пушки, музы молчат. В Ленинграде они не молчали. Музкомедия проработала все дни блокады. Вскоре возникли Городской театр и народного ополчения. Организовали оперную и балетную труппы. Ленинградские артисты выезжали на фронт и даже за кольцо блокады.

Именно оперетте пришлось пройти с городом весь его тяжкий путь. С началом осады залы были полупусты, но затем спектакли шли при аншлагах. Представления прерывали воздушные тревоги и артобстрелы. Своего бомбоубежища в театре не было, зрители и актёры укрывались в соседнем здании. После вынужденного перерыва показ продолжался.

Труппа сумела подготовить премьеры - «Ева», «Марица», «Три мушкетёра». На последнем спектакле за кулисами умер от истощения артист хора Абрамов. Были и другие случаи голодной смерти - в театре погибли 64 человека. Но ни разу ни один спектакль не отменили.

Как-то здание учреждения пострадало из-за упавшей рядом бомбы, и оперетту стали давать в Александринке. Отопление отсутствовало, как вспоминала современница: «В зале - полярный холод». Публика сидела одетой, а вот артистам приходилось играть в лёгких костюмах. Когда танцовщица Нина Пельцер почувствовала, что отмораживает ноги, ей выписали пару огромных мужских валенок.###

В середине января 1942 года не стало электричества, спектакли прекратились. Тогда артисты отправились на фронт и на Дорогу жизни. Зинаида Габриэлянц вспоминала: «Ехали мы по Ладоге в грузовике, обтянутом брезентом. Мороз - за 30 градусов, в центре кузова топилась печурка. Концерт давали в маленькой столовой. Пришлось без перерыва повторять программу. На седьмой раз мы пели уже сиплыми голосами и едва были способны сделать лёгкий пируэт. Но выдержали. Главное - здесь, на Ладоге, уже был хлеб! »

Радио надежды

Её голос, звучащий из динамиков, стал одним из немногих лучиков света в жизни блокадного Ленинграда. Поэтесса Ольга Берггольц призывала всех быть сильными. Её вместе с мужем должны были эвакуировать, но не успели. Ольга поддерживала жителей города словами, стихами. Постоянное звуковое сопровождение смягчало ужас голода, смертей, одиночества. Именно Берггольц выступала с новогодними поздравлениями, вселяла веру в победу.

31 декабря 1943 года Ольга говорила: «Это третья военная новогодняя встреча. Это очень много. Если бы нам тогда (в первую новогоднюю ночь) сказали, что мы ещё два раза встретим Новый год в блокаде, то мы бы пришли в ужас. Но сами своих сил не знали, а оказалось, что силы у нас неисчерпаемы. И вот - пожалуйста: встречаем в осаде третий Новый год, правда, совсем иначе, чем два года назад, но всё же… Но уже четвёртый Новый год мы таким образом встречать не будем! Довольно, хватит! И уже теперь это не просто вера в победу, а спокойное знание сроков». Поэтесса была права. Через 27 дней Ленинград полностью освободили.

Она выживала, как и все. После снятия осады выяснилось, что у неё дистрофия. Ольга Берггольц справилась, вылечилась, продолжила писать и публиковаться, активно участвовала в увековечивании памяти о блокаде. На мемориальной стене на Пискарёвском кладбище в Ленинграде появились её бессмертные строки: «Никто не забыт, ничто не забыто».

Падали, но поднимались

В блокадном городе оставался и скульптор Всеволод Лишев. Он создал пронзительные изваяния, показывающие страшный быт: «Похороны» - согнувшаяся женщина везёт на санках маленький гробик, «За водой» - человек идёт мимо трупа… Такое видеть непривычно, но всё, что показывает автор, было. Люди падали на улицах от истощения. Другие, такие же измождённые, не могли им помочь и просто шли мимо.

Каждый день на улицах города появлялись ленинградские «Окна ТАСС». Художники еле держались, но не бросали рисовать. Для многих это был знак: город живёт и сражается. Умер от голода с кистью в руках 25-летний Моисей Ваксер. Кроме плакатов, в декабре 1941 года он создал проект будущего парка Победы.###

Не сомневался в силах ленинградцев и архитектор Александр Никольский. Одна из записей в его дневнике гласит: «Смерти уже не потрясают. Нервы притупились… Но сдавать город нельзя. Лучше умереть, чем сдать. Я твёрдо верю в скорое снятие осады и начал думать о проекте триумфальных арок для встречи Героев - войск, освободивших Ленинград».

Торжество прекрасного

В октябре 1941-го композитора Дмитрия Шостаковича вместе с женой и детьми эвакуировали. К концу года он дописал начатую в блокадном городе Седьмую симфонию. Она символизирует возрождение из праха и пепла, народный гнев и предвестие победы. Стало ясно: мелодия должна прозвучать в Ленинграде. Это было непросто, но удалось. Всем смертям назло.

Июль 1942 года. Лейтенант Литвинов чудом пролетел над вражескими позициями в осаждённый город. Вместе с медикаментами он доставил нотные тетради. Офицер прорвался сквозь огонь вражеских зениток, но когда нёс партитуру в Радиокомитет, попал под обстрел и был ранен, однако задание выполнил.

Фото: Композитор Дмитрий Шостакович за работой

После страшной зимы в ленинградском Большом симфоническом оркестре осталось лишь девять человек, а для исполнения требовалось более ста. При этом люди с трудом передвигались из-за различных заболеваний.

Музыкантов искали и в самом Ленинграде, и на ближайшей передовой. Так, тромбониста забрали из пулемётной роты, валторниста - из зенитного полка. Из госпиталя сбежал альтист. Флейтиста привезли на санках: у него отнялись ноги.

В один из дней не пришёл ударник Жаудат Айдаров, дирижёру сообщили, что он умер. Репетиции шли в Доме радио, где в подвале размещался морг - там Карл Элиасберг и отыскал музыканта. Вдруг он заметил, что пальцы того слегка шевельнулись, и закричал: «Да он же живой! » Именно Айдаров потом на концерте выбивал знаменитую барабанную дробь.

День выступления выбрали неслучайно. По приказу Гитлера фашистские войска планировали захватить Ленинград именно 9 августа, даже назначили парад. Но героическое сопротивление жителей и красноармейцев помешали этому. В тот день зал филармонии был переполнен, прямая трансляция концерта шла по радио и громкоговорителям городской сети. Композицию слышали не только ленинградцы, но и осаждавшие населённый пункт немцы.###

Великая музыка сумела выразить то, что объединяло людей в трудное время: веру в победу, жертвенность, безграничную любовь к городу и стране.

Произведение потрясло слушателей, многие из них плакали. «Отзвучала музыка. В зале раздались аплодисменты. Не дай Бог мне ещё услышать такие: руки людей еле двигались, аплодисменты напоминали сухой шелест. Но мы понимали, что это овации в честь автора симфонии, в честь героев-музыкантов», - вспоминал дирижёр.

После войны два бывших солдата вермахта, находившихся в окопах под Ленинградом, нашли Карла Ильича. Они признались ему: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну». Писатель Алексей Толстой, один из первых слушателей этого масштабного сочинения, сказал: «На угрозу фашизма - обесчеловечить человека - Шостакович ответил симфонией о победном торжестве всего высокого и прекрасного, созданного гуманитарной культурой…»

Эта композиция - одно из лучших художественных произведений отечественной культуры. Народ назвал симфонию «Ленинградской», она стала музыкальным символом стойкости и мужества защитников города.