Вадим Андреев: «Другой профессии для себя не представлял»

В гостях у журнала «Полиция России» советский и российский актёр театра, кино и дубляжа, режиссёр дубляжа и диктор Вадим Андреев.

– Вадим Юрьевич, количество сыгранных вами ролей в фильмах и сериалах впечатляет. Вас даже называют рекордсменом среди коллег по объёму фильмографии. В разных источниках указываются цифры от 200 до 300. Какая из них верная?

– Смотря как считать (улыбается). Если фильмы в полных метрах, начиная с кинокартины «Баламут» режиссёра Владимира Рогового, в которой я впервые снялся в 1978 году, то их больше 40. А если брать во внимание ещё и сериалы, в которых я участвовал c конца 90-х – начала 2000-х, когда наша киноиндустрия наладила производство «мыльных опер», то, конечно, значительно больше. Но это, наверное, не самое главное для актёра…

– Складывается ощущение, что вы просто живёте на съёмочной площадке…

– Оно обманчиво. На телевидении показывают много повторов, поэтому кажется, что я в кадре постоянно. На самом деле в съёмках случаются перерывы по 3–4 месяца. И в этом году было не так уж и много работы. Хотя я не отказываюсь от ролей в кино. Вот, закончили в ноябре очередной сезон «Балабола» и «Мосгаз», ещё был ряд проектов. Но всё закономерно – возрастных ролей мало, и я понимаю, что в силу объективных причин буду сниматься меньше. Но зато сегодня я нашёл себя в театре…

– Этим летом вас пригласили в Театр на Трубной. Вы сразу приняли это предложение?

– Да, художественный руководитель театра Дмитрий Астрахан предложил мне несколько ролей. Согласился я сразу, но не без некоторого волнения: как встретит труппа приглашённого артиста? Однако опасения оказались напрасными. Мне здесь очень нравится, в том числе коллектив, состоящий из талантливых, многогранных артистов. Меня с ними связывают добрые человеческие отношения.

Играю Лохотина в спектакле «Красавец мужчина». Я приверженец классической старой школы. У современных авторов, не в обиду им будет сказано, хорошую драматургию достаточно сложно найти. А в этом спектакле, хотя и есть элементы некого шоу, но всё равно остался язык Островского. Текст произносить, старую московскую речь чудесную – одно удовольствие. И ещё – прекрасные костюмы, эпоха – XIX век. Это просто праздник!

Ещё играю три антрепризных спектакля и ввожусь в премьерный спектакль «Тётка Чарлея», где мне досталась роль полковника сэра Фрэнсиса Чеснэя, решившего приударить за миллионершей из Бразилии.

– Изначально театр и был вашей любовью…

– Это так. Ещё в 8 классе я пришёл в Театр юных москвичей Дворца пионеров на Ленинских (теперь Воробьёвых) горах и – навсегда заразился сценой.

Правда, сначала я страшно стеснялся и не мог даже прочитать стихотворение вслух, но благодаря таланту педагога, которой удалось меня раскрепостить, спустя год уже играл Бальзаминова в самодеятельном спектакле.

Родители были театралами и часто водили меня во МХАТ, в Малый театр, в театр имени Вахтангова. В юности пересмотрел почти весь репертуар этих театров, с той великой плеядой актёров. Нравились все постановки с мэтрами сцены: «Горячее сердце» и «Нахлебник» с Михаилом Яншиным, «Село Степанчиково и его обитатели» с Алексеем Грибовым. В Малом театре не один раз смотрел «Ревизор» – с городничим Игорем Ильинским и с городничим Евгением Весником, «Свадьбу Кречинского» – с Владимиром Кенигсоном и тем же Ильинским. Счастье – увидеть игру живых гениев! А театр Вахтангова?! «Мещанин во дворянстве» с Владимиром Этушем в роли Журдена и «Принцесса Турандот» с Юлией Борисовой и Юрием Волынцевым. Это был праздник, просто физическое удовольствие. Зритель умирал от счастья, как они играли!

С тех самых пор другой профессии для себя я не представлял.

– А как получилось, что, мечтая о театральной карьере, вы стали киноактёром?

– Просто в театральный я не поступил. Но через полгода по дополнительному набору меня приняли во ВГИК сразу на второй семестр. Экзамены за первый я сдал экстерном и учился 3, 5 года, а не четыре, как положено.

Моими педагогами были легендарные режиссёры Лев Кулиджанов и Татьяна Лиознова, оставившие большой след в моей жизни. В нашей творческой группе обучались вместе 10 актёров и 16 режиссёров. Это был интересный опыт. Студенты-режиссёры «тренировались» на студентах-актёрах. Нам, актёрам, тогда это не очень нравилось. Казалось, что мы отданы на откуп этим «неумёхам». Но зато мы были так заняты! Играли огромное количество отрывков. Ну и мастера, конечно, занимались, поправляли. Только потом, с годами понял, какая это была бесценная школа, – лучшая практика.

Позже у Татьяны Лиозновой я снимался в «Карнавале» в небольшой роли режиссёра самодеятельного театра Вадима Артуровича. Потом сыграл главную роль в её последней картине «Конец света с последующим симпозиумом». Восемь месяцев съёмок из кадра в кадр у великого режиссёра стали для меня дополнительными уроками мастерства спустя несколько лет после окончания ВГИКа. Счастьем было оказаться в одном кадре с великими партнёрами – Надеждой Румянцевой, Олегом Басилашвили, Арменом Джигарханяном, Эммануилом Виторганом, Олегом Табаковым, Евгением Весником. И замечательной музыкой Георгия Канчели.

К сожалению, этот фильм показали лишь один раз – в 1987 году…

– Долгое время вы являлись ещё и актёром дубляжа. Ваш голос стал одним из самых узнаваемых. А также голосом Брюса Уиллиса, Пьера Ришара, Микки Рурка и многих других. В то же время вы один из немногих, кто может озвучить сразу несколько персонажей в одном фильме совершенно по-разному, как это было, например, в серии фильмов о Гарри Поттере. Для этого нужен особый талант?

– Когда-то в советские времена попасть на дубляж было большой удачей. После ВГИКа на студии имени Горького я начинал с маленьких эпизодиков, потом давали роли побольше, и я работал с большим удовольствием. А в 90-е, когда практически перестали снимать российское кино, занимался озвучиванием зарубежного. Это были мыльные оперы, такие как «Санта-Барбара», мультфильмы и мультсериалы вроде «Черепашек-ниндзя», и так далее. В конце 90-х начали работать более официально, а голоса утверждать в Голливуде. Тогда я стал официальным голосом Брюса Уиллиса (начинал в «Шакале»), потом Эдди Мёрфи, Джима Керри. Когда взялись за «Шрека», то я даже не проходил кастинг на ослика, поскольку его озвучивал Мёрфи, а я был его официальным русским голосом.

Не знаю, как насчет таланта. Но вообще, это неблагодарная работа. Ты должен просто максимально сымитировать, повторить то, что сыграл другой артист. Буквально раствориться в том, кого ты должен озвучивать. Здесь нет места самовыражению. Поэтому со временем я перестал заниматься этим ремеслом.

– Зрительскую любовь и признание принесла вам роль майора Василюка в сериале «Кадетство», вышедшем на экраны в 2006 году…

– Действительно, у проекта на протяжении трёх сезонов был бешеный успех. Во многом он состоялся благодаря талантливому сценаристу Леониду Купридо и прекрасному режиссёру Сергею Арланову, у которого, несмотря на молодость, уже тогда за плечами были значительные работы, в том числе телефильм «Солдаты». А также благодаря продюсерам Алекандру Роднянскому и Вячеславу Муругову. В общем, так сложились звезды. Была потом попытка повторить историю в «Кремлёвских курсантах». Но такого успеха, как у «Кадетства», уже не случилось…

К слову, именно «благодаря» «Кадетству» меня в дальнейшем стали активно приглашать на роли офицеров, в том числе и сотрудников органов внутренних дел. Как часто это бывает – сработало клише. Есть у меня и другие не менее интересные киноработы, но процентов 80 моих персонажей – люди в погонах.

– Какие фильмы и роли вам особенно запомнились?

– Например, замечательный иронический детектив «Второй убойный» с необычным сюжетом: в одном отделении полиции благодаря моему герою – полковнику полиции Витаеву появляются два убойных отдела. Было очень много юмора, комедийных ситуаций. Мне нравится, что мы с режиссёром и сценаристами постарались, чтобы мой персонаж вызывал добрую улыбку у зрителя, несмотря на серьёзность профессии.

Очень интересно шла работа в телесериале «Профиль убийцы». Это сейчас про профайлеров снимают все, кому не лень. А тогда в стране даже понятия о них не имели. И это был первый сериал об этой профессии. Я играл профессора-аналитика, немного чудаковатого, но потрясающего психолога. Благодаря ему в сериале удалось вычислить немало серийных убийц и психопатов.

Авторы сценария Максим Есаулов (Езупов) и Дмитрий Терский (Кирюхин) были хорошо знакомы с материалом. Первый – как бывший сотрудник органов внутренних дел, полковник милиции в отставке, второй – как научный консультант Главного управления криминалистики Следственного комитета, профессиональный историк-рипперолог. И все сюжеты взяты ими из реальной жизни, лишь художественно обработаны.

– В 2013-м вы появились на экране в одной из центральных ролей в детективном сериале «Балабол». Работа над этим проектом продолжается?

– Действительно, сериал зрителям пришёлся по душе, потому и растянулся на 6 сезонов. И сейчас я уже полицейский начальник. О чём, кстати, очень сожалею. Мне больше нравилось быть напарником Балабола, которого играет Константин Юшкевич. У нас был отличный детективный дуэт.

А вот в не менее популярном «Мосгазе», где играю ещё одного милицейского начальника – Фёдора Саблина, я уже дорос до генерал-майора. Сейчас там события разворачиваются в 1982 году.

– Да, ваша киношная карьера в правоохранительных органах складывается достаточно успешно. А есть ли у вас знакомые среди настоящих сотрудников?

– В силу огромного количества сыгранных полицейских у меня очень много знакомых из органов внутренних дел. Очень приятно, что меня уже много лет приглашают в Центр профессиональной подготовки имени Героя России майора милиции В. А. Тинькова ГУ МВД России по Московской области, расположенном в Видном. Постоянно приезжаю, когда у них очередной выпуск. Поздравляю выпускников, вручаю дипломы. Мне это в радость. Знаком с сотрудниками ОМОН, СОБР, настоящими, прошедшими боевые испытания. Такими, как начальник центра полковник полиции Алексей Владимирович Кузьмин. Боевой офицер, прошёл две чеченских кампании, был дважды ранен.

Особенно приятно, что год назад мне вручили нагрудный знак ведомства «За содействие МВД» за подписью министра внутренних дел.